Сюда бьем, сюда не бьем: Соблюдение «энергетического моратория» выгоднее для России

Москва и Вашингтон утвердили список российских и украинских объектов энергетики, которые подпадают под мораторий на удары.

В перечень вошли нефтеперерабатывающие заводы, нефте– и газопроводы с хранилищами, в том числе насосные станции, генерирующая и передающая электричество инфраструктура, включая электростанции, подстанции, трансформаторы и распределители, атомные электростанции, дамбы гидроэлектростанций.

Мораторий действует в течение 30 суток, начиная с 18 марта и его можно продлевать по взаимной договоренности. В случае нарушения одной из сторон, другая имеет право считать себя свободной от обязательств.

Запрет атак на энергообъекты в России и на Украине был объявлен после того, как накануне в Эр-Рияде состоялась экспертная встреча «технических команд» России и США, продлившаяся более 12 часов.

Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков считает, что если рассматривать, кому выгоднее прекращения огня в таком формате, то, наверное, все-таки России:

– Во-первых, мы тратим на восстановление, условно говоря, свои деньги. То есть это деньги российских компаний, многие из которых государственные. Поэтому для нас их разрушение болезненно. Ну и плюс компании стараются эти свои дополнительные затраты, которые они несут на ремонт, включить в стоимость топлива.

«СП»: Значит, удары по НПЗ для нас более неприятны?

– Из-за того, что наносятся массово. Конечно, еще хуже было бы, если бы они ударили по атомной электростанции, а такие попытки были. Пока же они массово бьют по НПЗ. Ремонтировать приходится чаще, ремонтировать много, и ремонты сейчас долгие, ведь еще и санкции работают в отношении российской переработки.

Ведь поставлять в Россию оборудование на замену поврежденного нельзя. Приходится либо российские аналоги ждать, а у производителей много заказов, либо выкручиваться параллельным импортом. Из Азии везти долго и дорого. Так что нам, наверное, важнее на данном этапе, чтобы не били прежде всего по нашим НПЗ.

«СП»: А нашему противнику?

– Он находятся на внешнем финансировании. Поэтому просто-напросто попросят, условно говоря, больше денег и оборудования им прислать.

Но, опять же, это трудности руководства, для которого интересы населения вторичны… Ну, посидят люди без света. Да, введен жесткий график подачи электроэнергии, но выбора у людей никакого нет. Чего волноваться? Поэтому для них уже стала привычно эта история с электроэнергетикой.

«СП»: А если вообще оставить незалежную без тепла и света?

– Россия не стремилась и не стремиться, как мы теперь видим, устроить на Украине полный «блэкаут», отключить все электроснабжение. В основном массовые удары по объектам электроэнергетики по украинской территории носились в ответ на что-то.

То есть это такие скорее показательные порки были, задачи полностью отключить, как мы теперь видим, не было и нет. Системная работа по украинской электроэнергетике так и не начиналось, уверен эксперт…

Также он предполагает, что Киев, нанося удары, хочет выторговать у США максимально выгодные условия для себя.

Ведь ВСУ не просто так выбрали энергообъекты, а в основном те, акционерами которых… являются американские компании. Эксперт предположил, что такой подход для нынешнего режима – это принципиальная позиция, которая сделает перемирие с Россией хрупким, а в будущем может привести к новым ударам по нашим НПЗ для стимулирования переговорного процесса.

Военный эксперт, полковник в отставке Виктор Литовкин уверен, что эта договоренность выгодна в первую очередь украинскому народу:

– Многие их энергообъекты уже уничтожены. Энергосистема незалежной находится в разрушенном состоянии. Единственное, что у них есть – три атомные электростанции, которые мы не трогаем. А так и с электричеством у них очень плохо, и с отоплением в домах. Опять же производство бензина, керосина, дизельного топлива – это тоже важно.

«СП: Если, предположить, что перестали бить, что маловероятно, по НПЗ, то на что переключаться? На аэродромы, заводы?

– Мы же продолжаем бить по их аэродромам, по предприятиям ВПК, по эшелонам, перевозящим вооружения, по складам с боевой техникой, боеприпасами и так далее.

Бьем также по портам. Хотя по ним тоже определенные ограничения есть, но, тем не менее, мы продолжаем это делать, получив достоверные сведения о военном характере грузов. Тогда мы их уничтожаем.

«СП»: Ну и соответственно они тоже перенаправят свои дроны на наши аэродромы и заводы?

– Они это и так делают, ничуть не стесняясь. Но главное, что они наносят удары по жилым домам, по мирным людям. Вот что самое болезненное для нас. Заводы защищены ПВО, а мирные дома, к сожалению, все не защитишь.

«СП»: Тогда, в общем и целом, договоренность получается, как бы не шибко ценная?

– С чего-то надо начинать. К тому же надо понимать, что нам пока выкладывают ее суть определенными порциями. Вот опубликовано еще заявление по поводу Запорожской атомной станции, что мы никому ее не отдадим. Но там, в Эр-Рияде, наверное, договорились 12 часов, заседали не только для того, чтобы энергообъекты подсчитать. Кроме них «зерновую сделку» обсудили. На переговорах есть определенные достижения для нас.

Я думаю, что переговоры прошли благоприятно – и все-таки в нашу пользу. Не зря же украинцы были категорически против того, чтобы было опубликовано заявление. Потому что это для них большой удар. Все эти договоренности работают на Россию. В том числе по новым регионам, не только тем, которые теперь российские по нашей конституции, но и другие. Например, меня очень интересуют Одесса, Николаев. Это очень важно, но не будем забегать вперед.