Чем переговоры в Стамбуле – 2025 отличаются от переговоров в 2022?

Прибывшая в Стамбул для переговоров с Украиной российская делегация «готова к серьезной работе», заявляют в российском МИД. Главой делегации вновь, как и в 2022 году, стал помощник президента Владимир Мединский. И хотя этим фактом в Киеве крайне раздражены, на самом деле у принятого руководством России решения о составе такой делегации есть неумолимая логика.

Вечером 14 мая Владимир Путин по итогам прошедшего совещания утвердил состав российской делегации, которая уже утром 15 числа отправилась на переговоры с представителями киевского режима.

Звучавшие в СМИ предположения о том, что делегацию возглавит министр иностранных дел Сергей Лавров или помощник Путина по внешней политике Юрий Ушаков, оказались неверными. Главой делегации был назначен помощник президента Владимир Мединский. В состав делегации также вошли замминистра иностранных дел Михаил Галузин, начальник Главного управления Генштаба Игорь Костюков и замминистра обороны Александр Фомин.

Также к делегации были прикомандированы эксперты. Первый замначальника информации управления Генштаба Александр Зорин, замначальника управления президента по государственной политике в гуманитарной сфере Елена Подобреевская, директор Второго департамента стран СНГ (который и занимается Украиной) МИД РФ Алексей Полищук, а также замначальника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны Виктор Шевцов.

Мединский назначен главой делегации не просто так – он на практике воплощает позицию Москвы о том, что предстоящие переговоры являются не каким-то новым форматом, а продолжением переговоров, начатых в том же городе в 2022 году. Из состава Стамбула-2022 в Стамбул-2025 перекочевал и замминистра обороны Александр Фомин.

В Киеве составом российской делегации ожидаемо возмущены, заявляя, что в Турцию отправился лично Владимир Зеленский, и ему не по чину будет вести переговоры с кем-либо, кроме как президентом России.

Зеленский действительно не может по статусным причинам встречаться с помощником российского президента, но и делегировать руководство украинской делегацией кому-то другому тоже не может – ведь на Украине введен запрет на переговоры с Путиным. В понимании Зеленского, запрет любому чиновнику или политику – кроме лично президента. Но все это проблемы руководства киевского режима, Россию они не касаются.

Во-первых, как раз к статусу Зеленского есть вопросы: с прошлого года де-факто срок его полномочий истек. А во-вторых, для каждого уровня переговоров нужен свой уровень переговорщиков.

«Россия полагает, что, чтобы произвести встречу на уровне лидеров, необходимо сначала договориться о технических деталях – и состав делегации это в любом случае отражает», –

отмечает политолог-международник Алексей Наумов. Причем договориться напрямую с украинской стороной. Без участия европейских представителей, которые настойчиво навязывают свое присутствие на подобного рода переговорах. Однако в Москве понимают, что Брюссель (Берлин, Париж, Лондон) за столом будет только мешать. И прежде всего не Москве, а Киеву – мешать осознавать текущие политические и военные реалии и принимать соответствующие этим реалиям решения. Как это уже бывало неоднократно.

Но главное – Россия видит текущие переговоры именно как прямое продолжение стамбульской встречи 2022 года вовсе не из-за каких-либо символических совпадений. Именно тогда на бумаге впервые были зафиксированы договоренности, давшие реальную надежду на разрешение кризиса.

«Это те самые переговоры, в рамках которых был согласован документ, во многом Россию устраивающий», –

поясняет Наумов. Тогда украинская делегация подписалась и под демилитаризацией, и под нейтральным статусом, и под многими другими положениями согласованного документа. А затем Зеленский (с подачи британского премьера Бориса Джонсона) уже парафированный документ выбросил.

С тех пор, конечно, утекло много воды. Изменилось то, что российское руководство называет «реалиями на земле». В состав России вернулись исторические российские территории – ЛНР и ДНР, Херсонская и Запорожская области. Несомненно, с политической точки зрения для Киева переговоры пройдут в куда более худших условиях, чем в 2022 году.

Есть и значимый военный аспект. В 2022 году, если верить утечкам, Украина соглашалась на ограничения своих вооруженных сил – например, по количеству тяжелой бронетехники, самолетов, личного состава. Сегодня в силу колоссальных изменений на поле боя этот раздел явно придется пересматривать – ударные БПЛА стали гораздо важнее танков и БМП. Возможно, именно поэтому в состав делегации включен руководитель российской военной разведки Игорь Костюков. В любом случае основа соглашения, зафиксированные в нем принципы остаются актуальными до сих пор.

«Дань трём прошедшим годам – большее представительство военных, то есть тех, кто и обеспечил "изменившиеся реалии". Но в центре снова, надо полагать, не территориальный вопрос, а тема военно-политического статуса и широкого понимания безопасности», – отмечает эксперт-международник Федор Лукьянов.

«Россия испытывает скепсис по поводу договороспособности Киева, и поэтому не ждет каких-то радикальных прорывов в деле политического решения проблемы. Во всяком случае до серьезных изменений на поле боя», – говорит глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович.

Российская позиция предельно последовательна и понятна. Сейчас, как принято говорить у политиков, мяч на стороне представителей киевского режима: хотят ли они наконец договориться или же снова «просто воевать». Во втором случае им придется через какое-то время вновь встретиться за столом переговоров, чтобы выслушать еще более худшие для Украины условия мирного соглашения.

Геворг Мирзаян